Много лет Антон провел в футболе.
Там, - говорит, - все легко, там своих от чужих отличаешь по форме. Там если
тренер сказал – он знает, о чем сказал, если молодые приходят – знаешь, что
будут слушать. И пока ты на поле – твои ребята в тех же цветах что и ты, а
врага видно – всегда. А правду тебе всегда скажут судьи, а если судья продался,
то в глубине души своей и его, все равно знаешь, что он прав. А вне поля – что.
Встречают, говорят, по одежке – и вроде как то же самое, но Антон работал на стройке
и робы у всех были одинаковые, а подставляли все равно. Мудаки, - говорит. И тяжело своих отличить
от чужих, тяжело своих найти. А когда начинал играть – с пацанами во дворе, то
просто знали, кто свои, а кто – нет, пусть ненадолго, но знали. Но тогда вообще
все иначе было. Дворовой футбол – концентрат юности. И бутсы сейчас изношены как тогда, и футболка – выцвела, у
всех, - говорит, - выцвела. И свои – тоже выцвели.
И куда я пойду теперь, я же привык
к тем правилам, там всегда место свое на поле знаешь, и пасовать – есть кому. Как
вы вообще живете – без мяча и команды. У вас даже запасных нету.
Комментариев нет:
Отправить комментарий